Мебельные войны: атака клонов

Кажется, час Х наступил. Терпение лопнуло. Российские мебельщики наконец-то заговорили о защите собственных марок, моделей и авторских прав на произведенную мебель. Защита фирменной продукции объявляется модной темой сезона. Первый эпизод виртуальных «мебельных войн» за внимание потребителя и качество продукции мы благополучно пережили, маститые фабрики наладили выпуск того, что не стыдно называть мебелью. Сегодня мы становимся свидетелями нового этапа борьбы за место под солнцем: обострилась конкуренция между производителями вроде бы одинаковой, но на деле совершенно разной продукции. Мебельщики объявляют войну копиям и подделкам.

Первым симптомом того, что проблема назрела, стало проведение в рамках февральской выставки «Мебель Росии» акции «Москва — город без подделок», устроенной оргкомитетом при поддержке правительства Москвы. К сожалению, фабрики то ли не уделили акции должного внимания, то ли просто не успели подготовиться, но акцию можно считать проваленной. «Отдувались» за всех «Фабрика мебели 8 Марта», для которой вопрос борьбы с подделками — один из острейших, и представители «Доброго стиля». Конструктор «Марты» Андрей Зазулин на пальцах и при помощи модели дивана «в разрезе» объяснял посетителям выставки, чем отличается дешевая некачественная копия от правильного оригинала и чем грозит потребителю такая покупка.

Производителям мягкой мебели в этом смысле тяжелее, чем остальным: их продукцию не подделывает только ленивый, а распознать эрзац покупателю трудно: внутрь дивана не заглянешь, обшивку не вскроешь. Средства, которые предприятия вкладывают в разработку механизмов, конструкции и дизайна, в подготовку технической документации, тратятся впустую, когда любая фабричка ангарного типа способна своровать удачную модель и выпустить на рынок по демпинговой цене. Нимало не заботясь о входящем контроле сырья, о технологическом процессе, о здоровье и удобстве потребителя.

— Однажды я обнаружил внутри чужого дивана, скопированного с нашей модели, совершенно сырой брус, покрытый грибком! — делится впечатлениями Зазулин. — Вот «повезет», не дай бог, астматику, который такой диван купит в погоне за дешевизной. Помимо материалов, конечно, никакой критики не выдерживают каркасы подделок, если мы ведем речь о самой «копеечной» мебели, продающейся на рынках. Сегодня, увы, появились и вполне цивилизованные, облагороженные подделки, которые выдерживают средние требования к качеству. Но тут встает вопрос о собственности на дизайн модели, в который, естественно, фабрика вкладывала деньги, содержа в штате дизайнеров, конструкторов и инженеров.

Мебельный плагиат — ни для кого не секрет. В том числе и для несчастного покупателя. Стоит лишь открыть толстый глянцевый каталог «Я выбираю мебель», как становится понятно: выбирать особо не из чего. Сто страниц сплошных клонов. Названия только разные, и цена слегка играет. Изучив каталог вдоль и поперек, можно случайно наткнуться и на рекламу оригинальной модели, однако цена на нее вряд ли покажется «вкусной» на фоне аналогов за бесценок.

Олег Григорьев, коммерческий директор Группы компаний «Добрый стиль»:

— У нас есть «подражатели», это, в основном, мелкие изготовители. Отраден тот факт, что интересы наши расходятся по разным ценовым нишам и не пересекаются. Наверное, то, что нас копируют, означает, что мы достигли коммерческого успеха. Хотя разделять этот успех с низкопробными производителями нам бы не хотелось. Это наносит существенный вред имиджу компании. У нашей мебели сложное техническое исполнение, скопировать ее так, чтобы достичь нашего уровня качества, в условиях «гаража» трудно. Поэтому копии «подражателей» далеки от оригинала. Они берут ценой, мы берем высоким уровнем комфорта, который можем обеспечить покупателям.

Впрочем, грешат копированием не только безвестные фабрички, но и вполне известные производители. Своеобразный рекорд был поставлен с диваном «Марты», который был скопирован в беспрецедентный срок — через три месяца после официального дебюта на выставке. Бизнес жест`ок, и все зарабатывают, как могут, пока есть возможность делать это безнаказанно. «Марта» устала писать предупредительные письма и готовит документы для судебного иска. Возможно, в скором времени мы станем свидетелями первого правового прецедента, который, надеемся, приободрит остальных мебельщиков и ускорит процесс наведения порядка в области авторских прав.

Плагиаторы успешно перенимают опыт не только «диванщиков», но и корпусников, воспроизводя «хиты продаж» и реализуя их большей частью в регионах. Корпусную мебель подделать сложнее, поскольку товар можно буквально ощупать и проверить его качество в магазине, оценив толщину плиты, фурнитуру, уровень отделки. Тем не менее, копируют и гарнитуры, и офисные комплекты. Потребителю сложно ориентироваться, поскольку в лучшем случае он располагает фотографией в каталоге фабрики. На картинку похоже? — Так это оно и есть! Поэтому у корпусников стоит проблема защиты уже не столько моделей (поскольку разница видна невооруженным глазом), сколько собственного бренда. Случаи, когда под маркой известного производителя продается дешевая подделка, участились, и это тоже нехорошая тенденция. Страдают, естественно, самые «раскрученные» марки. Поставщик офисной мебели «Феликс» вынужден начать масштабную кампанию по защите своего доброго имени, снабжая мебель фирменной голограммой и специальным паспортом изделия, свидетельствующим о соответствии товара высоким стандартам качества.

— Такая практика — подделки, — помимо нарушения прав потребителя, наносит несомненный урон имиджу компании, чей бренд эксплуатируется полуподпольными конкурентами: нелегальные цеха нередко производят продукцию не просто низкого качества, но даже вредную для здоровья. В частности, используется сырье непонятного происхождения, не соблюдаются санитарные нормы, нарушаются производственные технологии. В то время как мебель от «Феликса» экологически безопасна, свободна от фенола, примесей и формальдегидов, что подтверждает сертификат Центра Государственного санэпиднадзора Москвы, — говорит генеральный директор «Феликса» Илья Кондратьев.

Естественно, «Феликсу», много средств вложившему в развитие своего бренда, есть что терять. Однако внакладе в этом случае остается и потребитель, который, даже если его удовлетворяет качество купленной им мебели, не получит надлежащего сервисного обслуживания, автоматически гарантированного известной маркой. Сервис — это вполне осязаемая и поддающаяся измерению рублем величина, которой покупатели подделок лишаются.

— У нас копируют не только дизайн, — говорит Карина Бородина из компании «Ангстрем». — Очень часто используют наши рекламные работы и снимки мебели «Ангстрем», выдавая их за свои. Мы патентуем изделия, «отлавливаем» плагиаторов и предупреждаем их о противоправных действиях. Сейчас набираемся опыта в области патентной политики, чтобы потом, когда в стране выстроится цивилизованный рынок, мы умели грамотно выстраивать свою защиту. Совсем недавно, в конце мая, мы получили пять патентов, и еще несколько наших заявок сейчас находятся в Роспатенте на рассмотрении.

В связи со сложившимся положением вещей возникает вопрос, конечно, традиционный, русский: что делать? Ответ, как ни странно, лежит на поверхности: вести бизнес честно и по правилам. Не хочешь быть скопированным, делиться успехом — патентуй модели, вводи опознавательные знаки, всеми доступными способами информируй покупателя. Судись, в конце концов. Да, муторно и долго. Да, придется наводить порядок в технической документации, готовить чертежи (кстати, до сих пор отсутствующие на многих вполне масштабных производствах!), да придется за все это еще и платить госпошлины и гонорары юристам. Но иного пути нет, и цивилизованный мир как-то умудряется жить и работать в таких условиях. Проблема мала, пока мал «ребенок»— собственно рынок. Но ведь как только модель начинает тиражироваться тысячами экземпляров, принося доход отнюдь не своим «родителям», а непонятно кому, потери становятся все ощутимее.

Елена Быстрова, «Фабрика мебели 8 марта»:

— Способ защиты только один — патентовать модели. Можно патентовать механизм как изобретение, в том случае, когда он вами разработан. Если же речь идет о защите модели целиком, то есть, о защите формы, дизайна, то патентуется промышленный образец. Процедура регистрации патента занимает от нескольких месяцев до года. В принципе, после регистрации, фабрика, копирующая наш диван, может купить у нас лицензию и наладить выпуск модели на совершенно законных основаниях. Но ведь суть воровства моделей в том, чтобы привлечь покупателя аналогичным внешним видом, сэкономив на «начинке» дивана, то есть на его качестве.

Анна Давыдова, руководитель проекта развития компании «Камбио»:

— Мы патентуем наши разработки офисной мебели, потому что они, во-первых, действительно оригинальны — по конструкции, по степени адаптированности к требованиям нашего рынка; кроме того, мебель продается по всей стране, а теперь и за рубежом, и вопрос патентования встает автоматически. Это нормальный и обязательный элемент здорового бизнеса. Если нет патента, то все, порой титанические, усилия авторов, ресурсы компании, затраченные на новую разработку, не дадут желаемого коммерческого эффекта.

Мы получили Гран-при на выставке «Евроэкспомебель» за «лучшую дизайнерскую разработку офисной мебели» — наш новый кабинет Dali с покрытием из натурального шпона — и мы полагаем, что в наших интересах предотвратить появление копий на рынке. Сейчас получаем патент на эту модель. Наш комплект оперативной мебели Mattrix давно запатентован. В общем, вопросов, нужно ли как-то ограждать себя от недобросовестной конкуренции, у нас не возникает: нужно, и традиционными законными методами.

Конечно, руки, точнее, ноги до патентного ведомства дошли далеко не у всех. Слишком много неотложных задач мебельщикам приходится решать сразу, выводя бизнес на большую орбиту. Тем не менее, в один прекрасный день перед каждой фабрикой встанет задача обновления ассортиментного ряда, поиска своего «лица» в дизайне, в стиле мебели.

Петр Дудоров, коммерческий директор «Аллегро-Классика»:

— Мы пока, к сожалению, еще не дошли до активных действий в области защиты наших моделей. Изучаем вопрос, присматриваемся. Если «Марта» действительно доведет дело до суда, — это будет знаковое событие, желаем им успеха.

Однако существуют и другие мнения. Свою позицию по вопросу авторских прав, например, озвучил генеральный директор «Доброго стиля» Сергей Батырев.

— На данном этапе бороться с плагиатом с помощью судебных исков, мы считаем, дело неблагодарное. Нужно учитывать фактор приоритета. Почти все мебельные «хиты» в России созданы на основе западных образцов, именно оттуда приходит большая часть новинок и в плане технологий, и в плане дизайна. Российский патент пока может «спасти» от иска западного производителя. Патент лишь тогда будет иметь реальную силу по защите авторских прав, когда модели наших мебельщиков будут приоритетно российскими. Выход один — создавать авангардные модели, не имеющие западных аналогов, а средства для этого можно как раз сэкономить на судебных издержках.

29 июня 2003 (№20)