No pasaran!

Судебный процесс, выигранный компанией «Акватон» (см. «МБ», № 50), вызвал заинтересованную реакцию мебельщиков. Как сегодня на мебельном рынке обстоят дела с патентованием и защитой авторских прав, видно из откликов на нашу публикацию.

Эдуард Савушкин,
генеральный директор компании «БиС-Н»

«Акватон» молодец! Не бросил дело на полдороге, довел до конца. Жалко, что пиратов не наказали рублем. Очень жалко. Но победа «Акватона» — это все же победа.

И отлично, что прецедент предан огласке. Может, это подстегнет добросовестных производителей к более жестким действиям.

Случись такой процесс годика на два пораньше, мы бы, возможно, жили сейчас в другом рынке — без наглого криминала.

Почему, если ограбят квартиру, мы бежим в милицию, а когда крадут разработки — сидим смирненько? И сами себя уговариваем: бесполезно, дескать, связываться, все равно ничего не докажешь. Они ручку на дверце поменяют — вот и «оригинальная» модель.

«Акватон», кстати, мудро поступил: запатентовал не просто промышленный образец, но и варианты.

Догадываюсь, конечно, что до недавнего времени всякие разговоры о защите авторских прав были пустым звуком. Авторства-то не наблюдалось. Все скопом выпускали одно и то же. На мебель можно было переходной вымпел вывешивать. И кто у кого и сколько раз своровал — одному богу известно.

Но теперь-то расклад меняется!

Есть надежда, что и юридические службы на фабриках заработают в полную силу, и у торговли пропадет охота «подставляться» с пиратским товаром.

Я тут весной предлагал создать профессиональный правовой центр в рамках нашей Ассоциации (АПМДПР — Ред.). Только эту идею «замотали». Решили ограничиться каким-то «меморандумом». Воздействовать морально. Однако этику пора подкреплять, наконец, на правовом уровне. Если бы у нас в отрасли действовала квалифицированная юридическая структура, господин Кичигин из Кургана, наверное, не писал бы письма в редакцию, что у него украли весь модельный ряд, а пошел бы к юристу и проконсультировался, как ему добиться справедливости.

Моя компания с недавних пор патентует образцы в обязательном порядке. Мы будем биться за свои разработки, чего бы нам это ни стоило.

Яна Шамбер,
заместитель генерального директора компании «Камбио»

Наши модели копировали не раз. Собственно, не только модели. У недобросовестных компаний хватает наглости воровать все оптом — идеи, дизайн, даже фотографии из буклетов. Типичная ситуация: едем на какую-нибудь региональную выставку и видим у местной фирмы коллекцию, абсолютно идентичную нашей. При этом люди честно смотрят нам в глаза и говорят, что мебель разработана их собственным конструкторским бюро. Я уверена, что с таким сюжетом сталкивались многие.

Наученные горьким опытом, теперь мы относимся к патентованию как к обязательному ритуалу. Вся продукция компании запатентована. Зная рынок и нравы пиратских компаний, мы оформляем патенты, скорее, с целью упредить возможные встречные иски, а не для того, чтобы атаковать производителей контрафакта. Ведь нетрудно предположить, что кто-нибудь, подделав нашу продукцию, может получить на нее патент первым и потом пойти в суд. «Камбио» предпочитает страховать себя от необоснованных претензий такого рода.

Самим подавать иски на «пиратов» пока не приходилось. Честно говоря, не было уверенности в положительном результате. Но прецедент, созданный компанией «Акватон», безусловно, говорит о том, что шансы у держателя патента высоки. Нам это прибавило оптимизма. Думаю, теперь мы не будем так осторожничать и в случае откровенного воровства не преминем обратиться в суд.

Дмитрий Сергеев,
руководитель отдела рекламы компании «Шком»

Мы принципиально патентуем всю продукцию, тем более что «Шком» владеет рядом действительно уникальных ноу-хау и нацелен на инновационные разработки.

Случаев подделок нашей продукции полно, другое дело, что мы, как правило, ограничиваемся устными предупреждениями тем, кто пытается копировать шкомовские модели. Мы ставим пиратов в известность, что авторские права компании защищены и в случае чего мы будем отстаивать их в суде. Этого бывает достаточно. Копиисты осознают, что выпуск контрафакта грозит им серьезными последствиями.

Правда, если мы когда-нибудь столкнемся с «непониманием» со стороны пиратов так же, как «Акватон», будем обращаться в судебные инстанции. И не сомневаемся, что сможем отстоять свои права.

Татьяна Казеко,
директор по рекламе компании «Мебель-альянс»

Вся продукция «Мебель-Альянса» разрабатывается собственным конструкторским бюро компании. На данном этапе, чтобы защититься от банальных подделок, мы свою мебель сертифицируем. Думаю, в дальнейшем придем и к патентованию. Потому что наличие патента на продукт — это, помимо всего прочего, еще и статус компании. Патент означает, что фирма ориентируется на долгосрочную перспективу, инвестирует в оригинальные разработки, разделяет принятые в мире нормы ведения цивилизованного бизнеса. В преддверии вхождения России в ВТО патентование, на мой взгляд, становится особенно важным и актуальным. Наши авторские права на продукт должны быть подтверждены и защищены патентом, чтобы играть на равных с западными конкурентами.

Екатерина Ермолова,
руководитель отдела маркетинга и рекламы компании «Модер»

Мы не патентуем собственную продукцию. Во-первых, слабо верится в действенность российской судебной системы в отношении авторских прав. Кроме того, каждая компания выбирает свои приоритетные методы борьбы с подделками. Мы стараемся защититься высоким качеством, интересным дизайном, какими-то конструкционными особенностями мебели. Технологии, которыми располагает наша фабрика, «гаражникам» просто не по зубам, поэтому подделать нашу мебель они не в силах — нет нужного технического парка.

Вопиющих случаев клонирования продукции «Модер» пока не наблюдалось. Случались какие-то не очень внятные попытки, но уровень фирм-поддельщиков был крайне несерьезным, и подделки выглядели соответственно. Невооруженным глазом было видно, что это низкопробный фальсифицированный товар.

Вообще, мне кажется, контрафакт — удел убогих. Если же говорить о ведущих производителях, им как-то не к лицу воровать друг у друга модели. Не царское это дело, по-моему.

Сергей Батырев,
председатель совета директоров ГК «Добрый стиль»

Несколько лет подряд мы патентовали свои модели, однако, достигнув определенной известности и стабильного положения на рынке, отказались от такой практики. Почему? Назову три основные причины.

Во-первых, наша компания не претендует на большие объемы – мы придерживаемся нишевой стратегии, а пиратство, на мой взгляд, опасно прежде всего для тех предприятий, которые нацелены на широкий захват, многотысячные «тиражи». В этом случае потеря даже доли процента рынка сказывается на финансовых показателях фабрик.

Вторая причина — требовательный покупатель, который делает выбор в пользу качественной продукции. Даже если наши модели пытаются копировать, в лучшем случае воспроизводят внешний вид. А идеологию не скопируешь, и поэтому поддельщики не могут рассчитывать на успех у покупательской группы «Доброго стиля».

Третья причина — лояльность торговли. Мы потратили довольно много усилий на продвижение своих товарных марок, и сегодня розничные компании выступают как наши союзники. Мы уверены, что магазины, продающие мебель «Доброго стиля», не пойдут на контакт с «левыми» поставщиками. То есть эффективные, цивилизованные, поставленные на взаимовыгодную основу контакты с розницей — это для нас действенный способ защититься от контрафакта.

Геннадий Жихарев,
заместитель генерального директора по правовым вопросам ПК «Ангстрем»

Компания «Ангстрем» в обязательном порядке патентует разработанные промышленные образцы и регистрирует товарные знаки на новые виды продукции.

Мы пытаемся пресекать действия, нарушающие наши права на промышленную и интеллектуальную собственность. Так, в начале этого года мы в претензионном порядке добились устранения нарушений несанкционированного использования принадлежащего ПК «Ангстрем» товарного знака «Валетта». В досудебном порядке урегулировали вопрос о несанкционированном использовании нашего товарного знака «Симона». В настоящее время в арбитражных судах рассматриваются иски о пресечении несанкционированного тиражирования корпусной мебели, аналогичной запатентованной нами модульной программе «Престиж», защищенной патентами на промышленные образцы. Осенью нынешнего года нам предстоит отстаивать правомерность патентной защиты еще одного промышленного образца.

Кроме того, мы с уважением относимся к чужой интеллектуальной и промышленной собственности. Например, наша компания выкупила лицензии на используемые в своей работе товарные знаки, принадлежавшие ранее другим фирмам. Лицензионные договоры прошли регистрацию в Роспатенте РФ.

В другом случае мы в добровольном порядке сняли с производства модель под наименованием «Линда», чтобы устранить нарушение товарного знака, принадлежащего другому хозяйственному обществу. Это было сделано, невзирая на то, что продукцию «Линда» мы начали выпускать задолго до того, как вышеупомянутое общество зарегистрировало свой товарный знак.

К инициативе компании «Акватон» мы относимся с пониманием. Любые попытки отстоять интеллектуальную собственность должны пользоваться поддержкой профессионального сообщества. К сожалению, в нашей стране исторически сложился недостаточно высокий уровень уважения к чужой собственности, особенно, если это собственность неимущественная – интеллектуальная или промышленная. Такой нигилизм, скорее всего, обусловлен отсутствием сколько-нибудь значимого количества собственности у большинства населения. И простирающимся в глубь веков произвольным отношением к ней государственной власти: захотела — наделила кого-то, захотела — отняла.

А собственность — это не привилегия и не льгота. Это всегда бремя и ответственность. И забота каждого предприятия о своей собственности поддержит рачительное отношение к ней всего общества, что в конечном счете является краеугольным камнем общего экономического процветания.

29 августа 2006 (№51)